Эволюция трофеев: от бубенчиков к золотым кубкам
← История

История: Эволюция трофеев: от бубенчиков к золотым кубкам

Автор: Юлия ГАЙДУКОВА
Номер журнала: GM №6(173)/2017

Вехами истории спорта служат его главные трофеи – осязаемое воплощение той мечты, которой живут все, кто решился связать со спортом свою жизнь. Наше представление о мировом футболе немыслимо без «Золотой богини», а о большом теннисе – без серебряной салатницы Кубка Дэвиса. Не представляет собой исключения и мир скачек, где некоторые призы разыгрываются уже десятки лет, а то и целые столетия.
Бубенчики победителю
 
Старейший скаковой трофей, дошедший до нашего времени, восходит еще к правлению английской королевы Елизаветы I. Это пара круглых колокольчиков (по-русски мы скорее назвали бы их бубенчиками) диаметром 5 и 4,5 см, больший из которых в 1559 году предоставила в качестве приза на скачках в Карлайле небезызвестная леди Дэкр. Эта дама была вдовой барона Дэкра, еще при Генрихе VIII повешенного за убийство егеря, – тот застиг его с компанией других джентльменов, когда они браконьерствовали на землях соседа. Семья Дэкра была лишена земель и титула, но вдова преступника добилась того, что Елизавета, взошедшая на престол в 1558 году, вернула баронство ее сыну Грегори. Видимо, на радостях после этого события леди Дэкр и решила учредить скачку с призом, на котором сохранилась надпись: «резвейшей лошади достанется этот колокольчик от миледи Дэкр». Второй из колокольчиков был предоставлен в 1599 году мэром города Генри Бэйнсом. На протяжении многих лет карлайлские колокольчики считались утраченными, пока их случайно не обнаружили среди пыльных коробок в офисе секретаря городского совета. Сейчас они хранятся в Национальном центре наследия скачек и спортивного искусства – именно такое официальное название носит музей при Жокей-Клубе в Ньюмаркете. Каждый год в конце июня, когда проходит розыгрыш Приза карлайлских колокольчиков, сотрудник музея доставляет их на ипподром, где они демонстрируются публике, а победитель получает в качестве приза точную копию 400-летнего оригинала. 
 
В правление Якова I (1603–1625), сменившего на престоле «королеву-девственницу», сереб­ряные колокольчики служили призами в скачках по всей Англии от Лондона до Йоркшира. Их стоимость, судя по историческим источникам, колебалась от 3 до 10 фунтов. Например, в Честере существовала традиция выставлять перед скачкой такой колокольчик на пике и вручать его тому, кто «проскачет лучше и дальше всех верхом на лошади во вторник на Масленой неделе».
 
Призы посерьезнее
 
При Карле I (1625–1649) появляются первые упоминания о кубках и других крупных ювелирных изделиях в качестве трофеев, вручавшихся победителю. А его сын Карл II, после долгих лет изгнания взошедший на престол в 1660 году, учредил в Ньюмаркете две скачки (Royal Plates), призами в которых служили золотые блюда из королевских кладовых. Кроме того, при его непосредственном участии возник приз Города Ньюмаркета с аналогичным трофеем (Newmarket Town Plate), первый розыгрыш которого в 1666 году выиграл сам король. В источниках сохранились правила проведения этой скачки. К старту в призе не допускались слуги и конюхи. Участник, уличенный в попытке задержать или ударить другого всадника, лишался денежного приза и трофея. Кроме того, победителю предписывалось выдать «клерку ипподрома» 20 шиллингов, которые должны были быть распределены между «бедняками по обе стороны Ньюмаркета», и еще 20 шиллингов – «скаковому клерку», на каковую сумму он должен был следить за состоянием дорожки, чтобы та оставалась ровной и без колей от тележных колес. 
 
Между прочим, принцип «выиграл – заплати» еще довольно долго продолжал оставаться в действии на самых разных английских ипподромах. В середине XIX века победитель скачки Champagne Stakes в Стокбридже должен был поставить три дюжины бутылок шампанского членам клуба-учредителя приза. Похожее правило распространялось и на аналогичную скачку в Донкастере, где клуба могли рассчитывать аж на целых шесть дюжин игристого напитка. Во многих местах из кармана победителя оплачивались услуги судьи, а победитель Эпсомского Дерби на протяжении многих лет выплачивал еще и 100 соверенов на привлечение «дополнительных офицеров полиции». Наконец, в Холивелл-Ханте, что в графстве Флинтшир, разыгрывался приз Хоки-Поки Стейк с совсем уж удивительными условиями, согласно которым владелец лошади, занявшей последнее место, платил пять соверенов второму призеру.
 
Донкастерские кубки 1805 года (слева) и 1857 года (справа)
 
Азарт наказуем
 
Незадолго до восшествия на престол королевы Анны (1702–1714) состоялся печально знаменитый матч между севером Англии, который представлял йоркширский жеребец Олд Мерлин, и югом, за который выступала лошадь мистера Трегонвелла Фрэмптона – королевского «смотрителя беговых лошадей в Ньюмаркете», занимавшего эту должность на протяжении добрых тридцати лет. Джентльмены с юга так бесшабашно бились об заклад против северян, что потеряли огромные суммы и даже земли, когда их фаворит проиграл. Встревоженная таким оборотом дела королева издала закон, согласно которому за выигрыш на пари более 10 фунтов следовало наказание. По неизвестной причине эту же логику распространили и на стоимость самих призов, так что на протяжении нескольких лет было официально запрещено устраивать скачки дороже тех же 10 фунтов – за исключением Королевских, конечно, которых к концу правления Анны проводилось уже 11. Это нелепое ограничение, никак не способствовавшее прогрессу скакового дела, было отменено при следующем короле Георге II (1727–1760). В его же правление количество «Королевских блюд» возросло до 16, а также появились первые призы, дававшиеся от имени Жокей-Клуба – в Йорке (с 1751 года) и в Ньюмаркете (с 1753). Впоследствии их число пополнил необычный трофей – обрамленное в серебро копыто самого Эклипса, которое в 1832 году преподнес клубу король Вильгельм IV. На протяжении нескольких лет эта реликвия служила переходящим призом для победителей скачки, учрежденной исключительно для лошадей, принадлежавших членам Жокей-Клуба. Впрочем, ее история была очень недолгой, а само копыто, перестав быть призом, превратилось в клубную табакерку.
 
Приз победителю Королевского Охотничьего Кубка
 
И в хозяйстве пригодится!
 
На протяжении XVIII–XIX веков призами в скачках, помимо денежных сумм и кубков, нередко служили практичные вещи, которые могли пригодиться хозяевам победителей. В списке выигрыша детей знаменитого Кинг Херода отдельно упомянуты даже большие бочки кларета – так называемые «кабаньи головы» емкостью около 240 литров. Так, в 1778 году 14 таких бочек выиграл в Ньюмаркете жеребец с подходящей кличкой Бордо. Разыгрывались также седла и особенно хлысты, часто назначавшиеся в качестве трофеев титулованными особами. Например, в 1840 году выигравшему Дерби жокею Макдональду «элегантный хлыст» соизволила вручить сама королева Виктория. По легенде, начало этой традиции положил не кто иной, как все тот же Карл II, учредивший приз с собственным скаковым хлыстом в качестве награды победителю. Впоследствии к королевскому хлысту, до сих пор хранящемуся в музее Ньюмаркета, были приделаны кисточка и петля для надевания на запястье, свитые из гривы и хвоста все того же Эклипса, что еще более увеличило символическую ценность приза. Гандикап под названием Newmarket Challenge Whip по сей день разыгрывается в Англии в конце сентября каждого года. Особенность этой скачки заключается в том, что право записать на нее лошадь до сих пор имеют только члены Жокей-клуба. Правда, в качестве трофея теперь вручается не хлыст, а оригинальное произведение искусства – например, авторская бронзовая скульптура лошади.
 
С самого начала регулярного проведения скачек в Англии постоянно разыгрывались призы от частных лиц, от стюардов ипподромов и от городских корпораций. Еще в 1646 году некий Ричард Бутчер упоминает в написанной им истории линкольнширского города Стэмфорда, что там ежегодно проводится скачка за серебряный кубок с позолотой стоимостью 7–8 фунтов, который предоставляет олдермен.
 
В основном призы учреждала, конечно же, титулованная знать, имевшая достаточно и средств, и амбиций для подобных предприятий. Так, например, в 1840‑х годах герцог Девонширский устраивал целых две скачки в курортном городе Бакстон, воды которого его семейство всячески пропагандировало еще с конца предыдущего столетия. Летом на местном ипподроме разыгрывался «элегантный кубок стоимостью 100 гиней», а осенью – еще и блюдо в 50 гиней. Не оставались в стороне даже иностранные посланники – в 1835 году русский посол в Англии Адам Фаддеевич Матушевич дал в качестве приза золотое блюдо. Досталось оно легендарному Тачстоуну, на котором самолично скакал 35-летний Томас, лорд Уилтон, член кабинета министров, а также наследник владельца лошади графа Гровнора.
 
Искусство во славу победителя
 
Вообще говоря, по призовым кубкам можно изучать историю европейского декоративно-прикладного искусства – в изменении их форм, отделки и выбранных для отображения сюжетов наглядно отражалась смена стилей и эволюция вкусов на протяжении нескольких столетий. 
По мере того, как с утверждением классицизма в моду прочно вошли античные мотивы, стали появляться призы в виде ваз или урн, украшенных все более усложнявшимся орнаментом – лавровыми венками, свитками, фигурами и херувимами. В викторианскую эпоху «кубки» зачастую имели далекую от утилитарной форму, представляя собой скорее затейливые постаменты для скульптурных групп или барельефов. Особенно популярны в эту пору были композиции со Святым Георгием, поражающим дракона, «королевой Бесс» верхом на боевом коне или же вовсе не имеющие отношения к лошадям изображения сцен романтического рыцарского прошлого – особенно позаимствованные из артуровского цикла, творчества Вальтера Скотта и Артура Теннисона.
 
Исключение всегда составляли призы, вручавшиеся победителям Королевского Охотничьего Кубка (Royal Hunt Cup), который с 1843 года проводится в Королевском Эскоте. Темой их художественного оформления всегда были охотничьи сцены. Так, кубок 1865 года представляет собой вазу с барельефами на фольклорные сюжеты: один из них изображает Херна-охотника – призрачного хранителя виндзорских лесов с оленьими рогами на голове, а второй – охоту в холмах Чевиот, которой посвящена известная баллада о стычке между английскими и шотландскими воинами. Аналогичный трофей 1884 года – серебряная скульптурная группа, представляющая собой трубящего в рог Робин Гуда и его разбойников после успешной охоты на оленя.
 
Королевский Охотничий Кубок 1884 года (слева), 1861 года (справа)
 
Русский кубок Аскота
 
Любопытно, что Императорский Кубок, который в период с 1844 по 1853 год разыгрывался в Королевском Аскоте от имени Николая I, украшался самыми разными сюжетами – как античными (подвиги Геркулеса или смерть Ипполита), так и фольклорными или историческими. Например, в 1847 году кубок представлял собой вазу с барельефами, изображавшими сцены из жизни Петра Великого – победу при Полтаве и эпизод, известный как спасение солдат с тонущего корабля в Лахте (именно тогда Петр заполучил жестокую простуду, которая в конечном итоге привела к его смерти). Создателем этого произведения стал знаменитый скульптор Эдвард Ходжес Бэйли, известный, помимо всего прочего, как автор фигуры адмирала Нельсона, украшающей Трафальгарскую колонну. Несколько лет назад кубок был продан с аукциона Christie's за 662,5 тыс. долларов. В 1851 году Императорским Кубком стал сосуд для охлаждения вина с изображением саней, за которыми гонятся волки, а годом спустя – семирожковый канделябр с декором на тему стихотворения «Томас Рифмач» Скотта (этот же самый персонаж известен как Томас Лермонт, которого считали в числе своих предков и Джордж Гордон Байрон, и Михаил Лермонтов). 
 
Императорский кубок, 1846 год
 
Скульптуры как трофеи
 
Во второй половине XIX века скаковыми трофеями нередко становились произведения не только ювелирного, но и пластического искусства. Известен случай, когда в 1865 году Наполеон III вручил владельцу классной кобылы Филль Де Л'Эр графу Фредерику де Лагранжу серебряную скульптуру – увеличенную авторскую реплику произведения знаменитого анималиста Антуана-Луи Бари «Лев идущий». За эту работу, которая теперь находится в художественном музее Уолтерс американского Маунт-Вернона, Бари получил 10 тысяч франков.
 
Увеличенная копия произведения Антуана-Луи Бари «Лев идущий», 1865 год
 
Уже в наши дни схожим путем пошли организаторы Эпсомского Дерби, которые каждый год заказывали для вручения победителю новый оригинальный трофей, отражавший какую-либо значимую веху в истории скачки. Особенно символичным получился приз 2000 года, когда отмечалось столетие победы в Дерби «трижды венчанного» Даймонд Джюбили, названного в честь «бриллиантового юбилея» правления королевы Виктории. Эта дата удачно совпала с празднованием сотого дня рождения королевы-матери, на протяжении всей своей жизни страстно увлекавшейся скачками.
 
Приз Эпсомского Дерби, 2006 год
 
Наконец, в 2010 году новый спонсор Дерби, компания Investec, приняла решение коренным образом изменить концепцию главного приза – теперь он должен был получить постоянный запоминающийся облик, чтобы со временем стать таким же неотъемлемым визуальным символом этого спортивного события, как футбольный Кубок Англии и другие трофеи. Молодой скульптор Чарли Лэнгтон осуществил эту идею, создав круглую в плане композицию из трех лошадей, проходящих крутой поворот, который напоминает легендарный эпсомский Таттенхем Корнер. Будучи отлит в серебре лондонскими ювелирами Asprey, этот трофей вручается вот уже восемь лет и действительно приобрел за это время несомненную узнаваемость.
 
Главный трофей Эпсомского Дерби с 2010 года
 
Золотые Традиции Нового Света
 
Американцы, во многом унаследовавшие свои скаковые традиции от Британии, также имеют собственные исторические трофеи, самым старым из которых считается серебряная чаша для пунша, носящая имя Дангэннона (Dungannon Bowl) – первого победителя скачки в Аннаполисе, состоявшейся в 1743 году. Сейчас она находится в художественном музее Балтимора, как и подобает первому произведению ювелирного искусства, созданному на территории нынешнего штата Мэриленд.
 
Однако самым исторически ценным скаковым трофеем США является другой приз, получивший название Вудлонской Вазы (Woodlawn Vase). Изначально он был задуман как «кубок вызова» – завоевав его, победитель обязывался сохранять переходящую награду до следующего розыгрыша, место проведения которого сам же и назначал. Впервые этот приз был вручен в 1861 году капитану Томасу Г. Муру, чья кобыла Молли Джексон выиграла скачку в Вудлоне штата Кентукки. Во время начавшейся вскоре Гражданской войны семья Мура закопала вазу на ферме вместе с другими ценностями, чтобы она не досталась солдатам армии конфедератов. По окончании военных действий проведение состязаний за этот трофей возобновилось, и он путешествовал по ипподромам и штатам Америки, пока в 1917 году не стал постоянным призом скачки «тройной короны» Прик­несс Стейкс. Вудлонская Ваза после каждого розыгрыша передавалась на хранение владельцам нового победителя, однако в 1953 году хозяйка Нэйтив Дансера миссис Вандербильд заявила, что предпочла бы не брать на себя такую ответственность. С тех пор трофей постоянно находится в музее, откуда его перед розыгрышем Прикнесса ежегодно доставляет на ипподром почетный караул национальной гвардии. А победителю приза вручают – уже не во временное владение, а навечно – точную копию серебряной вазы в размере в одну треть от оригинала, который имеет высоту 91,5 см и весит 11,3 кг. Изначально цена этого творения всемирно известных ювелиров Tiffany составляла 1,5 тысячи долларов, но сейчас его страховая стоимость оценивается более чем в 4 миллиона.
 
По своей исторической значимости Вудлонская Ваза превосходит даже тот приз, который с 1924 года получает победитель Кентукки Дерби, а ведь он является единственным в США спортивным трофеем из чистого золота. Большая часть кубка весом более 1,5 кг и высотой около 56 см чеканится из драгоценного металла 583-й пробы, тогда как для фигурки лошади и жокея на крышке используется еще более чистый 750-й сплав. Между прочим, на протяжении целых 75 лет этот приз выглядел с точки зрения настоящих конников совершенно неправильно. Дело в том, что подковы на его стенках были изображены ветвями вниз, то есть вопреки распространенному поверью, согласно которому удачу они могут приносить только в перевернутом виде, когда из них не «утекает» счастье. Наконец, к 125-му розыгрышу приза в 2009 году ошибка была исправлена, и с тех пор подковы на кубке стали по-настоящему счастливыми.
 
Кубки Австралии
 
Победитель первого в истории Кубка Мельбурна, состоявшегося в 1861 году, получил в качестве приза золотые часы. Собственно кубком трофей стал в 1865 году, когда из метрополии специально привезли эффектное произведение английских ювелиров на высокой ножке с узким горлышком и богато декорированными ручками. Владельцу победившей лошади мистеру Маршаллу эта форма показалась настолько вычурной, что он, недолго думая, обозвал кубок «монструозным» и сплавил его в охотничий клуб Флемингтона. (В 1970-х годах он был продан с аукциона и оказался в коллекции австралийского винодела Вулфа Бласса). Следующие два кубка, также изготовленные в Англии, не вызвали такого отвращения у своих новых владельцев, однако ювелиры штата Виктория тем не менее выступили с протестом, заявив, что приз для австралийской скачки должен быть произведением местных мастеров. 
 
Мельбурнский кубок, 1867 год
 
Как ни странно, но после этого почти десятилетие Кубку Мельбурна пришлось обходиться вообще без трофея – возможно, пресловутые ювелиры просто не могли договориться о цене вопроса. Наконец, в 1876 году победитель получил-таки кубок местного производства – чашу в популярном тогда этрусском стиле, созданную австрийским эмигрантом Эдвардом Фишером. Затем на протяжении нескольких лет серебряный трофей имел вид галопирующей лошади, хотя критично настроенные знатоки находили, что изображенное существо гораздо больше напоминало борзую. Наконец, в 1919 году организаторы скачки остановились на форме «круговой чаши» с тремя ручками, которая и выдержала испытание временем до наших дней. Надо сказать, что на золоте австралийцы не экономят – этот ежегодно изготавливаемый трофей неизменно содержит 1,65 кг этого металла 750-й пробы. 
 
Впрочем, как мы уже могли убедиться, ценность награды далеко не всегда зависит лишь от того, из чего она сделана. И даже самый увесистый золотой кубок, учрежденный вчера, никогда не перетянет скромных серебряных скакунов Эпсомского Дерби, в которых символически заключена вся история британского турфа.