Конный спорт: «Лошадиная академия» старого Петербурга

Появление кавалерийского «ВУЗа»

В апреле 1809 года в Санкт-Петербурге был сформирован особый учебный кавалерийский эскадрон, предназначением которого являлась подготовка унтер-офицеров (ежегодно по 100 человек) и музыкантов для кавалерийских полков. В начале 1860-х годов назначение эскадрона несколько расширилось: «Его задачей стала подготовка офицеров и нижних чинов для обучения ими верховой езде в кавалерийских полках, а также для теоретического и практического образования кавалерийских офицеров и подготовка из них инструкторов» (из положения об Учебном эскадроне). В 1875 году, когда начальником подразделения являлся полковник Константин Львович фон Штейн, эскадрон, базировавшийся до этого в Павловске, переехал в Аракчеевские казармы на Шпалерной улице. К этому времени здесь уже завершается строительство специального манежа и конюшен. 

В 1882 году учебный кавалерий­ский эскадрон становится Офицерской кавалерийской школой и получает статус военно-учебного заведения императорской армии. К началу ХХ века по мере расширения задач и штата школы ее территория увеличивалась, казармы вмещали 1200 человек только нижних чинов (офицеры постоянного состава квартировались в отдельных флигелях), а конюшни могли вместить более 800 (!) лошадей. Для занятий верховой ездой и строевой подготовки в распоряжении школы находились три собственных больших манежа, один малый и пристройка для вольтижировки и работы на корде (сейчас мы бы назвали ее «бочка»). Что и говорить, с материально-техническим оснащением учебного заведения, которое, кстати, находилось в прямом подчинении у генерал-инспектора кавалерии, проблем не было. Надо отметить, что по качеству образования школа могла соперничать с другим известным специализированным центром подготовки кавалеристов – Николаевским училищем – и по праву считалась одним из элитных учебных заведений столицы.

 

Учебная программа

Школа состояла из нескольких отделов: эскадронных и сотенных командиров, инструкторского, отдела наездников нижних чинов, учебной кузницы и эскадрона школы. Про­должительность ос­­новного курса обучения для офицеров составляла два года (для казачьих командиров – десять с половиной месяцев), для нижних чинов – год и 11 месяцев. Дополнительно в учебной кузнице школы был разработан специальный курс по ковке и изготов­лению подков, который длился 10,5  месяца.

Надо сказать, что программа теоретических занятий была довольно сложной и насыщенной, включала в себя такие дисциплины, как «теория верховой езды», «иппология», «теория ковки», «воинские уставы и наставления до кавалерии относящиеся», «сведения по истории конницы». Практические занятия были еще более разнообразными: «верховая езда на выезженных лошадях», «выездка молодых лошадей», «работа лошади на развязном троке», «вольтижировка», «езда без стремян и поводьев», «занятия по тактике», «фехтование и рубка», «ковка лошадей», «изучение лошади по экстерьеру и ознакомление со способами и приемами лечения лошадей в наиболее частых случаях заболевания»; в летний период к ним добавлялись «дальние пробеги», «плавание», «тактические занятия в поле», «кадровое учение» и «парфорсная охота».

 

Главный журнал о лошадях

 

Кузница героев

Офицерская кавалерийская школа в Петербурге являлась уникальным центром подготовки армейских кадров. Среди выпускников и преподавателей этого учебного заведения оказались по истине вершители судеб нашего государства. Например, начальником школы с 1886 по 1897 год был Владимир Александрович Сухомлинов, будущий военный министр. В 1907 году на обучение в школу из Приморского драгунского полка командируется Семен Михайлович Буденный, который показывает блестящие результаты на обязательных соревнованиях – как бы мы сейчас сказали – «по молодым лошадям». Здесь он получает звание младшего унтер-офицера, но командование его полка не дает ему возможности доучиться до конца и отзывает его обратно уже через год. Четырьмя годами позже курс обучения в школе успешно проходит и один его главный противник времен Гражданской войны – «черный барон» Петр Николаевич Врангель. Среди участников белого движения было немало и других выпускников Офицерской кавалерийской школы, например Петр Владимирович фон Глазенап (выпуск 1913 года), граф Федор Артурович Келлер (1889), Петр Николаевич Краснов (1909). Самый первый успешный спортсмен в истории российского конного спорта, участник Олимпиады 1912 года в Стокгольме Александр Павлович Родзянко именно здесь в 1906–1907 годах проходил курс обучения и получил необходимые основы мастерства верховой езды, что позволило ему  сразу по окончании поступить во всемирно известную кавалерийскую школу в Сомюре (Франция).  

 

Самый авторитетный генерал

Имя генерала Алексея Алексе­евича Брусилова – прославленного полководца времен Первой мировой войны, автора беспрецедентной наступательной операции на Юго-Западном фронте в 1916 году – известно всем любителям истории. Но мало кто знает, что более четверти века этот талантливейший кавалерист и большой знаток лошадей посвятил Офицерской кавалерийской школе.

Будущий военачальник поступил на обучение в школу в 1881 году, закончил ее с отличием и остался преподавателем по верховой езде и выездке молодых лошадей. В 1891 году Алексей Алексеевич повышается до начальника отдела эскадронных и сотенных командиров. Весной 1898 года Брусилов отправляется в командировку в Германию, Австрию и Францию с ответственной миссией осмотра кавалерийских полков и школ, а также приобретения лошадей. С 1902 года Алексей Алексеевич занимает должность начальника школы, но уже в 1906 году вынужден покинуть любимую «alma mater» в связи с переводом во 2-ю гвардей­скую кавалерийскую дивизию в качестве командира (армии нужны были не только талантливые учителя, но и настоящие полководцы). 

Дальнейшая деятельность генерала на долгие годы полностью по­глотила война. Но на закате своей жизни, уже в советской России, Брусилов вновь вернулся к лошадям. Его назначили главным инспектором Главного управления коннозавод­ства и коневодства РСФСР. Благо­даря огромному авторитету Бруси­лова в военной среде, его охотно назначали и на другие должности, связанные с кавалерией, привлекали к чтению лекций в Академии РККА. 

Собственно, Алексей Алексе­евич стал одним из немногих положительных примеров сотрудни­чества высших военных чинов императорской армии с большевиками, и одной из главных его заслуг вполне можно считать тот факт, что именно он передал бесценные знания и опыт по работе с лошадьми и все премудрости верховой езды и конного спорта следующим поколениям, независимо от цвета флага, под которым они выступают.

 

Тот самый англичанин

Джеймс Филлис (1834–1913) по праву считается лучшим берейтором и теоретиком выездки своего времени. Вся Европа восхищалась его мастерством, личные одобрения он неоднократно получал от австрийской императорской четы, а император Франц Иосиф подарил ему лучшего жеребца своего завода – серого Маэстозо. В Петербурге Джеймс Филлис впервые появился осенью 1897 года, уже в преклонном возрасте выступив в цирке Чини­зелли. Это был настоящий триумф высшей школы выездки. Пораженный мастерством англичанина, генерал-инспектор кавалерии великий князь Николай Николаевич доверяет ему подготовку смены лошадей Импера­торской придворной конюшни (за успешное выполнение этого задания Филлис получает государственную награду),  а затем отдает ему в работу собственных лошадей. Укротив буквально за два месяца двух великанов, «таскающих на галопе», Джеймс Филлис упрочил свой авторитет кудесника выездки, и с 1898 года он на десять лет становится старшим преподавателем верховой езды в Офицерской кавалерийской школе, а его методика работы ложится в основу кавалерийского устава кавалерии сначала императорской, а затем и Красной армии. По этой системе были впоследствии подготовлены все великие советские спортсмены ХХ века.

На похоронах Джеймса Филлиса в 1913 году в Париже российский военный атташе генерал Алексей Алексеевич Игнатьев, лично знавший великого мастера, возложил на его могилу огромный венок из живых цветов с надписью: «Les eleves reconnaissants de la cavalerie russe» («От благодарных учеников из русской кавалерии»).

 

 Всему виной война

Самый главный парадокс Офицерской кавалерийской школы заключается в том, что прекращение ее деятельности связано с началом Первой мировой войны: ведь, казалось бы, именно с целью подготовки армейских кадров она изначально создавалась – и в тяжелые военные годы значение школы как важнейшего учебного центра для кавалерии должно было только возрасти… Но все генералы, руководящие этим учебным заведением, с преподавательской деятельности были вынуждены переключиться на выполнение своих прямых обязанностей, а по­стоянный офицерский состав школы был объединен в элитный кавалерийский полк (представьте себе, какую страшную боевую силу представляло это подразделение, укомплектованное такими квалифицированными всадниками), который был брошен в пекло Первой мировой. Большая часть этих людей так и не вернулись с полей сражений.

1914 год стал последним в истории Офицерской кавалерийской школы. После революции казармы и все постройки больше никогда не использовались по назначению, но через таких выдающихся людей, как С.М.Буденный, А.А.Брусилов и А.А.Игнатьев, ниточка великой школы в Советском Союзе была протянута сквозь Высшие Красно­знаменные курсы усовершенствования командного состава кавалерии (в городе Новочеркасске) в знаменитую Краснознаменную высшую офицерскую кавалерийскую школу (базировавшуюся в Хамовническом манеже в Москве), с которой читатели «ЗМ» могут подробно познакомиться в №4 (128) 2013.