Деньги – на ветер… в гривах
← Ипподром

Ипподром: Деньги – на ветер… в гривах

Автор: Юлия ГАЙДУКОВА
Номер журнала: GM №4(227)2025

Большинство людей простодушно полагает, что азартная игра на скачках бывает только у окошечка тотализатора или стойки букмекера. Ничего подобного – самые рискованные и самые большие ставки делаются задолго до того, как лошадь впервые почувствует всадника на своей спине, не говоря уже о том, чтобы появиться на скаковой дорожке…

Еще в XIX веке английские журналисты громили «пустоголовых покупателей» и их нелепую веру в то, что для успеха достаточно толстого кошелька. В те времена самой «экстравагантной суммой» были 4100 гиней, уплаченные на аукционе 1876 года в Ньюмаркете герцогом Вестминстерским за Максимилиана – жеребчика от дербиста Макарони, который в итоге не смог выиграть ни одной скачки. С тех пор сильно изменились цены, но отнюдь не человеческая природа. Поэтому в скаковых кругах буквально веками не теряет актуальности анекдот, основанный на диа­логе между тренером и владельцем двухлетнего жеребца, купленного за огромные деньги с аукциона:
 
– У меня плохие новости. Мы сделали ему пару галопов, и он не особо хорош. Райдеры говорят, что он слишком медленный.
 
– Да откуда Вам знать, как выглядит лошадь, которая стоит миллион! Вы раньше таких и не видели.
 
– Зато я точно знаю, как выглядит неходячка. Ваш жеребец только что проскакал передо мной – и он выглядит в точности, как все прочие неходячки, которые были у меня раньше.
 
Вслед за этим – продолжает современный рассказчик – был выпущен аккуратно составленный пресс-релиз, в котором говорилось о полученной на работе травме, и несостоявшийся чемпион отправился в завод плодить следующее поколение бездарей по своему образу и подобию. 
 
На самом деле, скрыть то, что многомиллионная покупка оказалась неспособна опередить даже десятилетнего стиплера, практически невозможно – слишком много наметанных глаз пристально следит за галопами лошадей из ведущих конюшен. Поэтому лаконичный отзыв Джона Данлопа об оказавшемся у него в тренинге рекордсмене торгов разлетелся по скаковому миру практически мгновенно – и до сих пор служит чем-то вроде универсальной присказки, когда нужно описать чистокровку, не оправдавшую ожиданий: «Славная маленькая лошадка, но ни к черту не годится».
 
СНААФИ ДАНСЕР 
– 10 200 000 $
 
Сказано это было о жеребце, купленном в 1983 году на американском аукционе Кинленд дубайским шейхом Мохаммедом аль Мактумом, который еще только начинал строить свою скаковую империю, ныне известную как заводы «Дарли». В то время приставка «Дансер» означала принадлежность к высшей аристократии скакового мира – потомству производителя Нортерн Дансера, сезон за сезоном дававшего целые россыпи чемпионов. По нынешним меркам он крыл очень небольшое количество кобыл – всего по 36 голов каждый год, причем значительная их часть принадлежала членам синдиката, поэтому все его жеребята были на вес золота. За 22 года в Кинленде было продано 174 полуторника от Нортерн Дансера (для сравнения – только за два последних года на аукционах Европы появилось 77 жеребят этого возраста, полученных от Фрэнкела, который тоже дает не самые гигантские ставки). Их суммарная стоимость превысила 160 млн долларов (почти 400 млн в пересчете на нынешние деньги). 
 
Шейх Мохаммед аль Мактум – рекордсмен по количеству выброшенных денег на одну лошадь
 
Среди дорогих детей Нортерн Дансера были и очень классные лошади, оставившие заметный след в развитии породы – например, ирландский дербист Шариф Дансер (3,3 млн долларов), ведущий производитель Нуриев (1,3 млн) или победитель «2000 Гиней» Ломонд. Но еще дороже оказались проданы те, о ком сейчас, кроме их цены, и вспомнить нечего – например, Джарир (7,1 млн) или Империал Фэлкон (8,25 млн), купленный в 1984 году Робертом Сангстером. 
 
Но максимальную сумму за потомка «короля производителей» дал все-таки шейх Мохаммед, перебивший ставки Кулмора в борьбе за Снаафи Дансера. На табло Кинленда буквально не хватило знаков, чтобы полностью уместить финальную цену – 10 200 000 долларов, а в заголовки национальной прессы попали слова заводчика рекордного лота, Дона Джонсона, который не смог удержаться от восклицания: «Господи, неужели эти люди тратят настоящие деньги?»
 
Впрочем, уже через год с небольшим о Снаафи Дансере заговорили совсем в другом тоне – повторяя безжалостную, но совершенно справедливую характеристику, данную ему тренером. Жеребец был настолько плох, что его не пытались выставить на скачки даже ради пробы и быстро продали с глаз долой в далекий и вовсе не знаменитый своим чистокровным коннозаводством штат Коннектикут. Новый владелец Снаафи Дансера дал ему шанс как производителю, но бедняга оказался не только бездарным скакуном, но и почти бесплодным. За два года от него сумели получить только четырех жеребят, один из которых выиграл единственную скачку. О дальнейшей судьбе злосчастного Снаафи Дансера известно лишь то, что его отправили доживать свой век на некую ферму во Флориде, где он, судя по всему, и пал.  
 
Все это было очень похоже на то, как скрывает опозоренного родственника опасающаяся за свою репутацию аристократическая семья.
 
ДЖАЛИЛ 
– 9 700 000 $
 
К началу 1990-х годов бум на чистокровных полуторников голубой крови несколько спал – пока не наступила эпоха вошедшего в славу и моду Сторм Кэта. Спрос на детей из его поздних ставок во многом напоминал фурор, который производили дети Нортерн Дансера, а цены достигали почти таких же заоблачных высот. В 2005 году, когда шейх Мохаммед с братьями объявил внезапный бойкот потомству производителей Кулмора, он полностью сосредоточился на американском рынке. Мактумы потратили на осеннем аукционе Кинленда 60 миллионов – и почти шестая часть этой суммы (9,7 млн) была уплачена за одну голову, сына Сторм Кэта и двукратной победительницы скачек 1-й группы Транквилити Лэйк. 
 
Жеребчик, получивший кличку Джалил, дебютировал осенью 2006 года, заняв 6-е место в Ньюмаркете за неким Сэм Лордом. Тренер Саид бин-Сурур сказал, что шейх Мохаммед вовсе не разочарован результатом, потому что он понимает – «такое время от времени случается». Он пытался убедить публику и журналистов в том, что Джалил «кое-что показывает дома на работах», но тем уже все было понятно из букмекерских котировок на классические скачки следующего года. Судя по тому, что никто из инсайдеров не хотел ставить на жеребца, это «кое-что» явно не заслуживало серьезного внимания. И букмекеры не ошиблись. Джалил смог с третьей попытки выиграть мейден, но на большее оказался не способен. Он ненадолго заставил говорить о себе зимой 2007-го, когда выиграл в Дубае два гандикапа и третий раунд серии Аль-Мактум Челлендж (Гр. 2), но в Дубайском Кубке остался далеким 7-м. 
 
Затем Джалил пошел менять тренеров, перебывав у допингера Мубарака бин-Шадии, которого оставили работать с чистокровками после того, как он был дисквалицифирован в пробегах, снова у бин-Сурура и, наконец, у бывшего ассистента бин-Шадии – Махмуда аль-Заруни, спустя пару лет с позором изгнанного из британских скачек после скандала с анаболическими стероидами. Но ни для одного из них он больше не смог финишировать даже в четверке, хотя сделал еще семь стартов. 
 
По иронии судьбы, родные братья Джалила, полученные годом ранее и годом позднее, оказались гораздо более классными: Афтер Маркет выиграл два первогруппных приза на 1800-2200 метров, а Карейджес Кэт стал победителем Шумейкер Майл (Гр. 1) и уступил лишь суперкобыле Голдикове в Бридерс Кап Майл. Но наибольшего успеха в заводе, как ни странно, добился именно Джалил – хотя и с одной, весьма существенной оговоркой. Он стал неоднократным чемпионом производителей Китая, куда был подарен от лица шейха Мохаммеда в 2012 году с целью «поддержать становление китайской чистокровной индустрии». 
 
Диплом от Китайской скаковой ассоциации о присвоении ДЖАЛИЛУ очередного титула «Жеребца года» в 2019 году
 
ТЕ ГРИН МАНКИ 
– 16 000 000 $
 
Ценовые рекорды 1980-х держались более 20 лет – вплоть до аукциона двухлеток Фэйзиг-Типтон 2006 года, где среди прочих был выставлен на продажу блесткий гнедой сын молодого производителя Форестри. Полуторником он ушел с молотка «всего» за 425 тысяч, но на предпродажном показе выдал настолько резвую восьмушку мили, что ахнули все. А Кулмор и шейх Мохаммед этим не ограничились – и вступили в такую яростную схватку за жеребчика, что за девять минут торгов его цена взлетела до 16 миллионов долларов. Был установлен не только новый рекорд аукционов двухлеток в тренинге (5,2 млн), но и побито абсолютное достижение девятилетней давности (13,1 млн), установленное в 1985 году Сиэттл Дансером. Победу в дуэли на кошельках одержал агент Кулмора, но в выигрыше, как показало время, оказался все-таки Годолфин. 
 
Цена, заплаченная ирландскими коневладельцами, не только поражала воображение, но и заставляла усомниться в их здравом смысле. Дело в том, что жеребчик крестил на галопе, то есть шел передом с одной ноги, а задом – с другой. Это не безнадежный порок, и таких лошадей успешно переучивают на нормальный ход, однако сама по себе эта склонность может свидетельствовать о более серьезных проблемах, например, с опорно-двигательным аппаратом. Многие тренеры, посмотрев на галоп будущего рекорд­смена, сразу же вычеркнули его из своих списков. 
 
Если вам показалось, что галоп ТЕ ГРИН МАНКИ странный, то вам не показалось – он «крестит»
 
Был ли среди них тогда Тодд Плетчер, к которому отправили жеребца, получившего кличку Те Грин Манки («Зеленая обезьяна») – доподлинно неизвестно, но, надо полагать, ему все равно быстро стало понятно, что толку из новичка не выйдет. Двухлетком он на дорожке так и не появился, а осенью следующего года сделал три старта, один раз оставшись третьим и дважды – четвертым. После этого Плетчер умыл руки, Кулмор смирился с неизбежным и продал жеребца тем же самым агентам-пинхукерам, которые выставляли его на аукцион. 
 
Так Те Грин Манки оказался производителем во Флориде, но очередь из желающих к нему не выстроилась, даже несмотря на очень скромную стоимость случки в 5 тысяч долларов – тем более, что надежды на Форестри как на продолжателя линии М-ра Проспектора уже успели развеяться как дым. К тому моменту, когда сам Те Грин Манки был в возрасте 14 лет усыплен из-за тяжелой формы ламинита, он дал несколько десятков жеребят, лучшей из которых стала победительница панамской кобыльей «тройной короны» Манки Бизнес.  
 
Что характерно, резвость жеребца – 9 ⅘ секунды на 201 метр – так поразившая публику весной 2006 года, когда аукционы подобного типа только входили в моду, быстро перестала быть чем-то особенным. Сейчас ее ежегодно показывают буквально десятки двухлеток, продаваемых в США за совершенно рядовые суммы.  
 
ДЖИММИ 
– 5 000 000 A$
 
Еще одна расхожая присказка, в свое время бытовавшая в скаковом обиходе, гласила: «Вы когда-нибудь слышали, как поет брат Карузо? Нет? Тогда с чего вы решили, что брат дербиста тоже выиграет Дерби?». 
 
Сколько их было, этих братьев великих чемпионов, которые не сумели заработать даже себе на овес! Но даже среди их великого множества выделяется печальная история австралийского жеребчика по прозвищу Джимми – он даже не успел получить полноценной клички, которая была бы занесена в племенные книги.
 
В апреле 2013 года на торгах апрельского аукциона полуторников Инглис был установлен новый рекорд – за сына чемпиона производителей Редут’с Чойса и Хелсинг выложили 5 млн австралийских долларов (около 5,25 млн в долларах США по тогдашнему курсу). Момент был знаменательный – спустя пару дней в последний раз вышла на дорожку его легендарная полусестра Блэк Кавиар, не потерпевшая в итоге ни одного поражения в 25 стартах, включая 23 групповые скачки и 13 призов 1-й группы. У всех на слуху было имя и еще одного полубрата Джимми – Олл Ту Харда, выигравшего за несколько последних месяцев три скачки 1-й группы. Неудивительно, что на юную звезду торгов возлагались огромные надежды, но судьба оказалась к нему не просто неблагосклонна, а просто безжалостна. 
 
Виновник трагедии ДЖИММИ – белохвостый паук
 
Поздней осенью того же года в прессе появились сообщения о том, что Джимми борется за жизнь после укуса белохвостого паука. На самом деле паук был виноват лишь отчасти – о яде представителей этого вида долгое время ходили устрашающие легенды, приписывавшие ему способность разрушать живые ткани организма, но в действительности он вызывает лишь боль и отек. К сожалению, у Джимми развилась острая воспалительная реакция на антибиотик, которая привела к ламиниту. Хотя врачи давали ему 50-процентный шанс на выживание, уже очень скоро журналист канала Sky Racing писал: «Прогноз неутешительный. Копытная кость опускается, а это означает разрушение копытного башмака». В конце декабря Джимми уже не мог самостоятельно подняться на ноги, и перед самым Новым годом все было кончено – ветеринары и представители страховой компании пришли к неизбежному в данной ситуации решению усыпить лошадь.
 
А что же владелец? Когда судьба Джимми еще висела на волоске, которому было суждено так скоро оборваться, аукционный дом Инглис заявил, что Билл Влахос, заключивший сделку от имени своего «игрового клуба» BC3, так и не расплатился за рекордную покупку. К тому моменту у Влахоса были проблемы посерьезнее – Верховный суд Нового Южного Уэльса затребовал у него объяснений по поводу того, куда делись миллионы клуба, якобы хранившиеся на несуществующем банковском счете. Тот же вопрос, видимо, хотели задать ему и неизвестные лица, которые накануне вызова в суд избили его и сожгли его машину. В конечном итоге оказалось, что под вывеской «игрового клуба» скрывалась банальная финансовая пирамида, закономерно рухнувшая после того, как Влахос выкачал из «инвесторов» более 17 миллионов. Удалось ли представителям Инглиса выцарапать из-под ее обломков хотя бы часть денег, которых они не получили за беднягу Джимми, пресса так и не узнала.
 
МАУНТ ОЛИМПУС 
– 3 000 000 $
 
Жизнь предыдущего рекорд­смена австралийских аукционов сложилась гораздо благополучнее, хотя никаких лавров он в скачках и не снискал. 
 
В 2007 году сын семикратного победителя скачек 1-й группы Рок Оф Джибролтар и внук чемпионки Фанфрелюш ушел с молотка за 3 миллиона долларов. Покупательницей стала «первая леди австралийских скачек» Гэй Уотерхаус, которая воспитала великое множество классных скакунов и уж, казалось бы, должна была, как никто другой, разбираться в достоинствах молодых лошадей. Но жеребчик, получивший в ожидании великих свершений гордое имя Маунт Олимпус (Гора Олимп), похоже, остановился в развитии еще на стадии квалификации. Он смог пройти ее только с шестого раза – и в конце концов официально дебютировал уже трехлетком, оставшись шестым в скачке для новичков. С учетом того, что Маунт Олимпус проиграл победителю меньше двух корпусов, это выглядело не вовсе безнадежно, однако продолжения не последовало. Во втором старте жеребец уступил уже 13 корпусов – и Уотерхаус махнула на него рукой, отказавшись от дальнейших попыток добиться хоть какого-то толка. Маунт Олимпус оказался у другого, гораздо менее известного тренера, который умудрился-таки выиграть с ним скачку. Правда, всего одну в двадцати стартах на Богом забытых ипподромах с названиями вроде Сесснока и Уайонга.
 
«Первая леди австралийских скачек» Гэй Уотерхаус фатально ошиблась с МАУНТ ОЛИМПУСОМ
 
Однако, как оказалось, за это время Маунт Олимпус успел обзавестись преданным поклонником, который, как только он в возрасте 7 лет наконец-то завершил свою бесславную карьеру, оказался наготове с чековой книжкой в руках. «Он был никчемным скакуном, но очень славной лошадью», – сказал Мартин Гюнтер, купивший Маунт Олимпуса просто как верхового коня для себя и своей семьи. В последнем он точно не ошибся – чистокровный аристократ очень быстро освоился в новом качестве и буквально через пару месяцев уже успешно выступал в любительских соревнованиях с 9-летней дочкой своего нового хозяина! 
 
С тех пор Гюнтеру не раз предлагали продать Маунт Олимпуса, но он неизменно отвечал отказом, хотя цена доходила до 50 тысяч долларов – очень неплохие деньги за представителя хобби-класса. 
 
ИНТЕРКОННЕКТЕД 
– 620 000 £
 
В скачках с препятствиями семизначных сумм за неиспытанных лошадей (пока еще?) не платили – и это вполне объяснимо, поскольку в стипль-чезах участвуют почти исключительно мерины, так что рассчитывать на дивиденды после завершения карьеры не приходится. Но тем не менее желание покрасоваться в лучах славы победителя Золотого Кубка или Грэнд-Нэшнл время от времени все-таки перевешивают здравый смысл. 
 
Девелопер Даррен Йейтс так хотел участвовать в Грэнд-Нэшнл 2019 года, что купил сначала одну лошадь за 300 тысяч фунтов, а потом, когда первая получила травму, еще и вторую – за 170 тысяч. Потратив почти полмиллиона, он имел сомнительное удовольствие наблюдать, как его цвета пересекают финишную черту на 19-м месте. Поэтому Йейтс решил переключиться на долгосрочные вложения – и той же весной отвалил за пятилетнего Интерконнектеда аж 620 тысяч фунтов, что стало новым рекордом для аукционов стипль-чезных лошадей. Мерин из конюшни ведущего тренера Ники Хендерсона имел на своем счету лишь один официальный старт – второе место в барьерной скачке для новичков, однако покупателя такая мелочь не смутила. «Я считаю, что эта лошадь прямо-таки создана для Золотого Кубка!», – заявил Йейтс после аукциона, и поставил коня к своему советчику – Филу Керби, который до этого успешно работал только с охотничьими лошадьми. Однако кредит доверия к тренеру он исчерпал гораздо быстрее, чем денежный кредит у своих банкиров – уже через несколько месяцев все лошади оказались переведены в гораз­до более известную конюшню Дэна Скелтона. 
 
Даррен ЙЕЙТС и Фил КЕРБИ с самым дорогим провалом в истории стипль-чеза – ИНТЕРКОННЕКТЕДОМ 
 
Не успел Интерконнектед оказаться у нового тренера, как получил растяжение сухожилия. Поначалу Скелтон был настроен оптимистично: «Даррену не повезло, но травма незначительная, а времени на восстановление будет предостаточно. Это очень крупный конь, и ему не повредит, если он пропустит сезон». Вернувшись на дорожку в феврале 2021 года, Интерконнектед снова финишировал вторым в барьерной скачке, затем третьим, а во время следующего старта и вовсе упал. Напоследок мерину дали шанс выступить в стипль-чезе (не зря же его покупали как будущего претендента на Золотой Кубок!), но иметь дело с жесткими засеками ему понравилось не больше, чем с легкими херделями. Интерконнектед занял второе место из трех участников, и на этом его карьера была окончательно завершена. Ничего, кроме огорчения и неловкости (если не считать 5705 фунтов выигрыша) он своему хозяину не принес, но вины его в том не было никакой. «Он не оправдывает свою цену, но что поделаешь, сам он об этом не догадывается», – сказал Скелтон. 
 
Надо сказать, Йейтс сделал выводы из своих безрассудных трат и больше подобных сумм на ветер не выбрасывал. «За свое время в скачках я понял одно – нельзя просто так взять и купить по-настоящему хорошую лошадь. Подобных лошадей просто не выставляют на продажу». 
 
Тут он, конечно, перегнул палку, потому что везение, верный глаз и опыт все-таки существуют, хотя далеко не всегда сходятся вместе, а, даже сойдясь, не гарантируют успешную покупку. Поэтому анекдоту про неходячку едва ли грозит опасность безнадежно устареть. Люди, которые могут позволить себе дорогие ошибки, будут совершать их по-прежнему, и список лошадей, чей единственный миг славы совпал с ударом молотка аукциониста, неизбежно пополнится новыми именами.