Известные люди: Витт В.О. Трагедия великого ученого

Будущий профессор Владимир Оскарович Витт родился 15 июня 1889 года в семье врача. Его отец, Оскар Эдуардович, был потомком голландских дворян, попавших в Россию во времена царствования Елизаветы Петровны более двухсот лет назад. До революции у фамилии была приставка «де» — признак дворянского происхождения, но после семнадцатого года она по понятным причинам исчезла. 
   Оскар Эдуардович служил (как тогда говорили) в больницах Москвы, занимался частной практикой, а Володя до десятилетнего возраста зимой и летом жил в деревне — в небольшом подмосковном имении отца неподалеку от станции Жаворонки Звенигородского уезда. Как все мальчишки теперь тянутся к «железным коням», Володя с детства полюбил коней настоящих — в семь лет уже неплохо ездил верхом, а свободное время вперемежку с детскими книжками читал газетные отчеты о бегах и скачках на Московском ипподроме. 
   В 1899 году Витт поступил в первый класс Московской седьмой классической гимназии, в 1905-м в связи с революционными событиями покинул ее, но спустя год сдал на отлично все экзамены и осенью 1906-го стал студентом юридического факультета МГУ. В 1909 г. Владимр Оскарович написал свою первую научную работу на историко-юридическую тему «Екатерина II как криминалистка. Уголовно-правовая доктрина Наказа в ее отношении к западноевропейской теории и русской действительности». Работа играла по современным меркам роль дипломной и вышла отдельной книгой в 126 страниц. 
   После окончания университета Витт работал помощником присяжного поверенного, занимался частной практикой и в итоге пришел к выводу об ошибочности своего выбора— юриспруденция его разочаровала. Как истинный представитель просвещенной интеллигенции, выбирая будущую профессию, он ставил своей целью служить людям. «Я думал, став присяжным поверенным (адвокатом), буду помогать честным людям, восстанавливать справедливость, — делился он с семьей своими сомнениями, — а на самом деле ко мне приходят мошенники, которым нужно с моей помощью выкрутиться из трудного положения. Я больше не могу служить подонкам общества». 
   Все эти годы Витт не переставал активно интересоваться коневодством. Обучаясь на юридическом факультете, он в свободное время изучал литературу по коневодству, в чем ему немало помогало знание шести иностранных языков. Летние каникулы Владимир Оскарович проводил в поездках по конным заводам. Вскоре Витт получил возможность попрактиковаться в разведении лошадей в собственном имении, где его отец к 1910-му году развернул небольшой конный заводик. 
   Не отрываясь от юридической практики, Витт писал заметки на конные темы — первая его статья появилась в специализированном конном издании еще в 1907 году. Вращаясь в коннозаводческих кругах, он познакомился со знатоком конного дела профессором П.Н.Кулешовым. В 1913 году, бросив юриспруденцию, он едет на год в Англию, где посвящает все время изучению коневодства этой страны. Наконец в 1916-м Витт делает окончательный выбор — начинает работать в Главном управлении государственного коннозаводства в качестве специалиста по коневодству. Большую роль в этом выборе сыграла Первая Мировая война — армия испытывала огромную потребность в лошадях. Осознавая насколько мощь армии и безопасность России зависела от коневодства, которое тогда по своей роли было равнозначно современному военно-промышленному комплексу, Витт принимает решение применить свои знания и опыт в области коневодства во благо России — в этом состояло его понимание собственного гражданского долга. «Здесь я принесу больше пользы», — писал он. 
   К тому времени Витт был уже известен в коннозаводческих кругах как автор злободневных статей, посвященных проблемам отечественного рысистого коневодства. Главной темой его выступлений была защита орловской рысистой породы, распространение которой уже в те годы ограничивалось. 
   События 1917-го года никак не повлияли на деятельность Витта. Он, считая коневодство одной из основ безопасности государства, готов был работать на пользу России при любой власти. В 1918-м, когда Главное управление государственного коннозаводства прекратило свое существование, Владимир Оскарович пришел работать в созданный по декрету от 1918 года Московский земельный отдел (МОЗО) губернским специалистом по коневодству и коннозаводству. 
   По-прежнему главной любовью и болью Витта оставалась орловская рысистая порода. Объезжая в качестве эксперта хозяйства Московской, Тульской, Орловской, Курской и других центральных областей, он наблюдает распыление породы и угрозу фактического ее исчезновения: выведенные из частных и государственных заводов лошади попадали в армию или крестьянские хозяйства, где шло беспорядочное скрещивание орловцев с другими породами или крестьянскими лошадьми. В губерниях он лично отбирает племенных лошадей для шести находившихся в ведении МОЗО конных заводов. Одновременно он проводит глубокие теоретические изыскания в области истории создания породы, ставя себе целью изучить историю выведения лучших линий, чтобы в нынешней ситуации из имевшегося смешанного племенного материала восстановить какие возможно линии и предотвратить гибель породы.
   1918-1920 годы. Голод и разруха. Достать фураж для лошадей удавалось лишь чудом. Владимир Оскарович, возглавляя конные заводы МОЗО, ухитрялся не только избегать обычного в те годы падежа лошадей от болезней и бескормицы, но и увеличил поголовье на вверенных ему заводах, наладил выращивание и тренинг молодняка. В беговой сезон 1922 года на Московском ипподроме лошади МОЗО лидировали: кобыла Брысь выиграла рысистое Дерби, жеребец Меценат — Приз республики. 
   В 1924-ом году Владимир Оскарович переходит из МОЗО на только что созданный Московский конный завод в качестве научного сотрудника. В состав завода вошли и немногочисленные лошади с конного завода семьи Виттов. Здесь на Московском заводе Владимир Оскарович развернул в полной мере свою научную деятельность: с невиданной энергией ведет и научную, и практическую работу, читает и слушает доклады и лекции, посещает научные съезды и конференции. 
   В 1926 г. на Всероссийском совещании по животноводству он делает доклад «Разведение по линиям в рысистом коннозаводстве», в котором убежденно и успешно отстаивает необходимость сохранения в неприкосновенности орловских рысаков, базируя свою уверенность на огромном значении породы, как ценнейшего русского достижения в мировом коневодстве. В 1927-м году как предисловие к I тому «Государственной племенной книги рысистых лошадей» выходит монография В.О. Витта «Орловская рысистая порода в историческом разведении ее линий», которая была настолько высоко оценена современниками, что Владимир Оскарович получил вскоре ученое звание профессора. 
   Работу в Московском заводе сам Витт называл впоследствии «счастливейшим временем в своей жизни». Нам он оставил не просто массу практических выводов и научных трудов, посвященных орловскому рысаку, он оставил в наследие саму орловскую породу, ибо во многом именно благодаря ему орловский рысак не канул в Лету в смутные годы нашей истории. Отдавая дань Владимиру Оскаровичу, учрежден традиционный Приз памяти В.О. Витта для лошадей 4-х лет рысистых пород. 
   В середине 20-х годов внимание Витта привлекает и малоизученная тогда ахалтекинская порода. Все началось с предпринятой им в рамках кампании поизучению конских ресурсов СССР в 1926 году экспедиции в Туркестан (нынешняя территория частично Туркмении, Узбекистана и Таджикистана). После были экспедиции в Казахстан и Башкирию, участие в качестве эксперта-ипполога в археологических раскопках на Алтае. Собранный с присущей ему фундаментальностьюэкспедиционный материал Владимир Оскарович подкрепляет огромным количеством теоретических изысканий, анализом бесчисленных исторических источников. Результаты почти десятилетних исследований он излагает в статьях «Лошадь Древнего Востока» и «Роль туркменской и арабской лошади в истории коннозаводства и коневодства Западной Европы и России с XVI по XIX в.в.», вышедших в книге «Конские породы Средней Азии» под общей редакцией профессора Витта. 
   В своих статьях Владимир Оскарович шаг за шагом опровергал сложившиеся к началу ХХ века убеждения о том, что ахалтекинская и прочие породы Средней Азии не более чем «помеси лошади арабской и персидской», тогда как арабская «была признана лучшей породой в мире с идеальным экстерьером и, более того, родоначальницей всех культурных пород». Его выводы открывали иную точку зрения. В своих работах он убедительно доказал, что «арабская порода не может претендовать на звание древнейшей конской породы мира, от которой получили свое начало все другие быстроаллюрные ценные культурные породы». Ахалтекинских же лошадей назвал в заключении «последними каплями того источника чистой крови, который создал все верховое коннозаводство мира». 
   Однако ни титулы, ни труды, ни заслуги не защитили Витта от опасности, угрожавшей в 30-е годы многим. В 1937-м году его подстерегло предательство со стороны коллег по институту коневодства. Против Владимира Оскаровича разворачивается настоящая травля — появляются статьи о «враге, который окопался в институте коневодства». В вину Витту вменяют его верность орловской породе — пишут, что Витт «восстанавливает орловские заводы, чтобы вернуть их прежним владельцам», что «хочет уничтожить рысака русского». Не последнюю роль в его преследованиях сыграла близость по идеям к опальным в те времена генетикам. Тяжело переживая предательство коллег, Витт попадает на лечение в санаторий нервных болезней. Это спасло его от ареста. Он пребывал в санатории около двух месяцев. К счастью, у Владимира Оскаровича нашлись защитники, и все закончилось благополучно. 
   Покинув институт коневодства, Витт перешел в ТСХА на должность профессора и с тех пор целиком сосредоточился на преподавательской деятельности. Годы Великой Отечественной войны он вместе с ТСХА проводит в эвакуации в Самарканде, где, верный своим принципам, не сидит без дела — помогает местным заводам, в частности разрабатывает зоотехнические планы для Ташкентского и Джезакского конных заводов. В 1943 г. началось возвращение в Москву. Пришлось восстанавливать кафедру (почти все сотрудники ушли в 1941-м с ополчением и погибли под Москвой), восстанавливать работу Музея коневодства и учебно-опытной конюшни. 
   К этому времени Владимир Оскарович — авторитет в области коневодства, человек со сложившимися взглядами. Он предан орловскому рысаку, считает верхом совершенства чистокровные породы, превозносит значение бегов и скачек, но не удостаивает вниманием конный спорт, считая его не более чем «баловством». Все свое время делит между лошадьми и собственной библиотекой, даже не одной, а целыми тремя. Первая — латинская, собирать ее он начал в университетские годы, когда увлекался языками и даже писал латинские стихи. После смерти Владимира Оскаровича его латинская библиотека была передана Киевскому университету. Собрание трудов в области коневодства и зоотехнии перешло впоследствии Музею коневодства. А ещё были в его библиотеке редкие издания прошлых веков — Витт всегда увлекался историей. Он не уставал пополнять свое собрание, в те годы его нередко можно было встретить в букинистических магазинах старой Москвы. 
   А в сельскохозяйственной науке в послевоенные годы господствовали модные заблуждения, апологетом которых был народный академик Т.Д.Лысенко. Не желая вступать в новые конфликты, стремясь сохранить с таким трудом воссозданную кафедру, Витт стилизирует собственные исследования под модную теорию. Тогда он занялся исследованием влияния возрастных изменений на потомство, собрав уникальный статистический материал. Но результаты подтверждали непопулярную тогда теорию «ламаркизма» и Владимир Оскарович сводит выводы, завуалировав результат, к теории о наследовании приобретенных признаков. Работы тех лет вызывали недоумение многих коллег Владимира Оскаровича, — не зная предыстории работы над ними, отделить «зерна от плевел» было действительно трудно. Кто-то считал выбранную тему заблуждением ученого ума, а кто-то догадывался, что немолодой уже профессор просто не хочет новых проблем. 
   В 1952 г. Владимир Оскарович подвел итог трудов всей жизни — в свет вышла монументальная книга «Из истории русского коннозаводства». В рецензиях — сплошь восторженные отзывы: «...без использования данной книги не может обойтись теперь не только специальной курс коннозаводства, но и курсы разведения сельскохозяйственных животных...» За этот поистине титанический труд профессору Витту была присуждена первая премия Московского общества испытателей природы. В 1957 г. вышла в свет ещё одна монография, плод многолетних исследований— книга «Практика и теория чистокровного коннозаводства». Едва выйдя в свет, книга стала библиографической редкостью и заняла почетное место на столах и практиков, и исследователей чистокровной верховой породы. 
   Конец 50-х годов стал для Владимира Оскаровича временем разочарований. Роспуск кавалерии, закрытие заводов, потеря лошадьми своего значения в государственном масштабе. Все это давило на Витта и вселяло мысли о ненужности трудов всей его жизни для России. Энтузиазм молодости и настойчивая уверенность зрелости сменились сознанием бесполезности собственных многолетних усилий. Своим последним ученикам он не советовал связывать судьбу с коневодством. «Лошади теперь никому не нужны, да и коневодство, считайте, что умерло», — нередко говорил он. Разуверившись в перспективах отечественного коневодства, он начинает уходить в сухую теорию, где коневодство представляется ему сплетением линий, своего рода генетической головоломкой. 
   Последние годы жизни Владимир Оскарович жил в любимых местах — в небольшом доме в окрестностях Московского конного завода. Он продолжал писать статьи, читать лекции, работать с учениками — последние темы касались, в основном, физиологии лошади. В эти годы он не отказывал в консультациях работникам МКЗ и даже предсказал рождение Квадрата. По прогнозу Витта в сочетании данных линий от данных производителей должен был родиться лучший рысак столетия и просил назвать его Кариолан (в честь одного из римских императоров). От указанных Виттом Пролива и Керамики родился жеребенок, который стал одним из лучших рысаков века. Но римские императоры тогда были не в моде, и жеребенок носил имя Квадрат. 
     Владимир Оскарович умер в 1964-м году после тяжелой болезни (он страдал раком печени) и был похоронен на Успенском кладбище, что в окрестностях Московского конного завода.