Известные люди: Бирон Эрнст Иоганн: «Темная лошадка» Российской империи

Автор: Юлия СЕРКОВА
Номер журнала: ЗМ №8(132)2013

Полезное ремесло
Эрнст Иоганн Бирон родился 12 ноября 1690 года в семье Карла фон Бюрена и Катерины Гедвиги в поселке Кальнцем, Курляндия (в настоящее время Латвия). О юношеских годах будущего фаворита известно мало: по одним данным, он учился в школе Митавы и в университете Кенигсберга (однако его имя в списках студентов не значилось), и недоброжелатели утверждали, что он был не слишком образованным и иностранными языками не владел. По другим данным, Бирон занимался сапожным ремеслом и даже шил сапоги дяде княгини Натальи Долгоруковой, но эти сведения также подтверждения не нашли. Так или иначе, жизнь при отце и его хозяйстве позволила Бирону найти призвание в другом, а именно стать настоящим знатоком лошадей и мастером верховой езды, что порой не всегда давалось даже старым и опытным кавалерийским офицерам.

По карьерной лестнице
Бирон начал свое восхождение по карьерной лестнице в 1718 году при курляндском дворе, куда был принят по протекции канцлера Курляндии Иоганна Кейзерлинга.
В 1720 году молодой человек был назначен секретарем курляндской герцогини Анны Иоанновны – внучки царя Алексея Михайловича, будущей российской императрицы, затем стал управляющим ее имением Вюрцау, получил чин камер-юнкера, обер-камер-юнкера, камергера (1727 год) и, наконец, обер-камергера «с рангом действительного генерала» (1730 год), когда Анна была избрана на русский престол. Любовником Анны Бирон стал еще в Курляндии, а к моменту их приезда в Москву фактически являлся правителем России.
7 мая 1724 года Петр I короновал императрицей Екатерину I. Бирон к тому времени дослужился до обер-камер-юнкера и отправился в столицу с поздравлениями новой императрице от Анны Иоанновны. Фаворит герцогини сразу сумел обратить на себя внимание Екатерины благодаря своим познаниям по конной части. Императрица пожаловала ему 500 рублей и приказала «немедленно отправить в Бреславль обер-камер-юнкера Бирона или другого, который бы знал силу в лошадях и охотник к тому был и добрый человек, для смотрения и покупки лошадей».

Рабочие будни
Было бы ошибочным считать, что, будучи фаворитом императрицы, Бирон вел праздную жизнь. Он наблюдал за слугами, решал, кого из придворных взять с собой на лето в Петергоф, какую карету подать на выезд и кого сегодня стоит допустить к государыне. Через Бирона шли назначения на придворные должности и приглашения на дворцовые торжества, он выполнял обязанности как обер-гофмейстера (заведование штатом и финансами императорского двора), так и обер-шталмейстера, который возглавлял императорские конюшни и относившееся к ним хозяйство.

Гонцы во все концы
Бирон активно вел и «деловую переписку», отправляя отобранных им лошадей в курляндские владения. Например, он указывал, «чтоб во все деревни послали указы, дабы половина надлежащего с них сена была в отдаче во всякой готовности; понеже ее величество уповает, что из чужих краев несколько лошадей приведено будет в Митаву в скором времени, которым надобно тамо некоторое время для отдыху пробыть», уточняя, что «помянутые лошади будут гишпанские, а не в лейб-гвардии конной полк куплены». В поиске качественных лошадей он посылал придворных во все уголки страны и за границу, а они отчитывались о выполнении данных Бироном поручений. «Сиятель-
нейший граф, милостивой государь мой! <…> При сем доношу вашему сиятельству: по приказу вашему вчерашняго числа смотрел я на конюшенном дворе стоялых лошадей, а имянно: четыре агленские нововыводные почитай все без ног и на них вашему сиятельству никак ехать невозможно, а приказал готовить для вашего седла старую рыжую аглинскую; да из новых дацких две лошади, одна серая, а другая бурая, обе с просадом, и велел чистить и проезжать берейтору по всякой <…> день до вашего приезду, а лучше этих лошадей здесь никаких не имеется».

Пойди туда, не знаю куда
С прошениями к Бирону обращалось множество людей, для общения с которыми он завел целое присут-ствие с приемными часами. Еще одним местом аудиенций стал манеж, выстроенный в 1732 году в столице «на лугу против зимняго дому» и ставший, по мнению гостей из-за границы, од¬ной из лучших достопримечательностей Петербурга: «Манеж выстроен весьма регулярным, хотя и из дерева. С внутренней стороны имеется круглая галерея, а арена для верховой езды очень большая и с точным соотношением (ширины и длины) два к трем. У графа семьдесят прекрасных лошадей, по нескольку из всех стран».

Эпоха расцвета
Отдельного упоминания заслуживает придворная конюшня Бирона. На тот момент (1740 год) ее штат состоял из 393 служителей и мастеровых и 379 лошадей, содержание которых обходилось ежегодно в 58 тысяч рублей. Одних только седел насчитывалось 212 штук. Многие элементы амуниции представляли собой настоящие произведения искусства: «Седло турецкое с яхонтами и изумрудами, при нем серебряные, вызолоченные стремена с алмазами и яхонтовыми искрами, удило серебряное, мундштучное, оголов и наперст с золотым с алмазами набором, решма* серебряная, вызолоченная, с алмазами, чендарь глазетовый, шитый серебром». Бирон выискивал лошадей не только в России, но и в Дании, Пруссии, Италии и даже в Османской империи: в Стамбуле ему сообщали цены на арабских жеребцов. Лучших коней, например персидских «аргамаков одношерстых ровных, чтоб в цук годны были», фавориту присылал главнокомандующий русскими войсками в Северном Иране В.Я.Ле¬вашов. Лошадей доставляли ко двору с великой предосторожностью и зимой содержали в теплых конюшнях в Царицыно.
Бирон любил показать своих любимцев во всей красе, причем демонстрировал их он не только гостям, но даже пленным французским офицерам, которые увидели в манеже Бирона «до сорока или пятидесяти лошадей, поразительных своей красотою и покрытых богатыми красными попонами, шитыми золотом. Во второй раз их провели перед нами без попон с роскошными чепраками и седлами, украшенными также золотым шитьем. Все эти украшения получены из Пруссии».

С кем поведешься – от того и наберешься
Сама императрица Анна Иоанновна тоже всерьез пристрастилась к лошадям. Бирон «почти целое утро проводил либо в своей конюшне, либо в манеже. Поскольку императрица питала лично к нему сильную симпатию, даже страсть, то не только часто к нему туда приходила, но также возымела желание обучаться верховой езде, в чем наконец и успела настолько, «что могла по-дамски с одной стороны на лошади сидеть и летом по саду в Петергофе проезжаться». Несмотря на возраст (47 лет) и крупную комплекцию, императрица с удоволь¬ствием ездила верхом и даже занималась делами в манеже, где для нее была отделана особая комната. Возможно, что именно для нее Бироном был заказан драгоценный «конский убор, украшенный изумрудами», хранившийся некогда в Эрмитаже и проданный в начале 1930-х годов за рубеж.

Удар судьбы
Обер-камергер, граф Священной Римской империи, кавалер орденов Андрея Первозванного, Александра Невского и Белого орла, герцог Курляндский и регент Российской империи Эрнст Иоганн Бирон был свергнут на пике своей карьеры в 1740 году после смерти императрицы. Фаворита с женой арестовали, обвинили в захвате регентства и притеснении русских, предали суду и отправили в ссылку в Пелымский острог (в настоящее время Гагаринский район Свердловской области). Тем не менее судьба Бирона сложилась удачно: Елизавета перевела его на житье в Ярославль, Петр III вернул опального графа в Петербург и возвратил ему ордена и знаки отличия, а Екатерина II восстановила Бирона в качестве герцога Курляндии. Скончался Бирон в возрасте 82 лет и был похоронен в Митаве в герцогском склепе.

Злой гений или «козел отпущения»?
В XIX веке все злоупотребления власти при Анне Иоанновне стали связывать с засильем немцев при русском дворе, которое получило название «бироновщина». Бирона обвиняли в разграблении богатств страны, подозрительности, жестоком преследовании недовольных, казнях и репрессиях. Однако архивные материалы и исследования не подтвердили той роли фаворита в расхищениях казны и прочих преступлениях, которую ему приписывали. История всегда неоднозначна, и в личности любого государственного деятеля легко найти как сильные, так и слабые стороны. В отношении Бирона одно можно сказать с уверенность – он искренне и всей душой любил лошадей и приложил огромные усилия для развития коневодства в нашей стране.